Любой институт построен на условностях и обязан сопротивляться так называемому неформальному подходу. В России этот подход – ключ к тем мерзостям общественной жизни, которые мы больше всего любим официально-патетически осуждать. Коррупция, к которой сводятся прочие проблемы – это неформальное решение вопросов. Формальное отношение к делу именно потому приобрело у нас негативный оценочный статус, что правила, законы и нормативы пишутся словно бы в издевку. Никто же не предполагает ничего иного на практике, кроме «неформального подхода». Все верят в лучшее.

Неформальные пляски вокруг церковного алтаря оказались заряжены символизмом народной неприязни к условностям. Те, кто продолжает заочно участвовать в этих ритуальных телодвижениях, обращается к церкви как институту с настойчивым пожеланием деинституциализироваться. «Нечего изображать тут из себя! Спуститесь на землю, снизойдите, простите, на себя посмотрите, не заноситесь, преодолейте условность, вы сами вообще знаете, кто?»: вот, собственно, комплексное требование, адресованное РПЦ прогрессивно-депрессивной общественностью.

Характерно, что основные умельцы негодовать против коррупции, смешения ветвей власти, телефонного права и прочих атрибутов неформальной отечественной действительности заняли места в первых рядах борцов с ненавистными условностями и призывают церковь «разоружиться».

Разыгравшийся эпизод – лишний повод понять, почему эти граждане никогда не придут к власти и не «возродят институты», как грозятся. Потому что они не хотят этого. Потому что в душе они питают отвращение к институтам. Церковь – удобный повод признаться в этом. Признались и не заметили.