«Он считает, что зайдет в одну комнату с Путиным и выйдет из нее, получив то, что ему надо для США». Интервью с биографом семьи Трампа лишний раз заставляет вспомнить текст, написанный всего лишь в октябре прошлого года, когда нюансы избирательной кампании «Путина по-американски» были еще не так известны: «Кремль выступает мировым трибуном демоса против прогнивших элит, он за «истинное» «народовластие». Он апеллирует через головы напрямую к массам... Буш разбудил Путина, Путин стремится быть ближе к народам, но на всякий случай старается больше уже никого не будить. Однако зависит ли это ещё от его воли? Вернувшись в полной мере к рычагам на своем третьем сроке, находясь в поисках самоидентификации на новом этапе, начальник страны инстинктивно реанимирует образ брутального Джорджа (или анти-Джорджа, неважно), частично назло Обаме, частично просто потому, что, обращаясь в трудную минуту к архетипам, находит внутри себя слишком яркое впечатление времен политического детства… Ясно, что не хочется передавать дальше эстафету пробуждений, но трудно остановиться на пол- или четверти пути».
Не вышло остановиться. Пробуждение «брутального образа» наметилось быстрее, чем можно было предполагать. Трамп – это, конечно, в том числе и реакция Запада на московского лидера, продукт заразительной популярности росийского цезаризма, дающей отдаленные всходы. Что-то аналогичное уже имело место в 20-е – 30-е гг. XX века. И как тогда, сейчас это вряд ли нам на пользу. Дорого обойдётся. Раздразнили хищника. Обама очень не хотел напоминать собой «гориллу». В итоге прослыл «слабым». Этой слабостью мы и тыкали в морду американскому зверю, гордясь собственной крутизной. А вот у Буша маладшего или Трампа нет причин себя стесняться. «Мы им покажем» – их девиз, сквозь зубы. А что покажем мы им в ответ?
Journal information